Начало текста 555 страницы
— Ну к что решили?
Проведя бессонную ночь, я лишь под утро пришел к пониманию бесполезности борьбы с Ельциным.
— Мне не нужны разноглазые красавицы, которые, как и я, дилетанты в сельском хозяйстве. Поэтому вторым должен быть председатель колхоза «Искра» Нижников Михаил Иванович.
— Это надо понимать как ваше согласие быть кандидатом в первые
секретари? — уточнил Борис Николаевич и повернулся лицом ко мне. Я кивнул, не желая произносить «да».
После первого перерыва конференции и начала прений Ельцин шепнул мне на ухо:
— Кандидатура Нижникова проходит.
Мы сидели в президиуме за одним столом.
Итоги конференции, смену партийной власти пришлось «обмывать», хотя традицию эту не приемлю по сей день.
Работа в горкоме радости не доставляла не только из-за двойного снижения зарплаты. Я всегда исходил из собственного тезиса: не может быть хорошей идеологии при плохой экономике. Поэтому с головой ушел в изучение ферм, агротехники, комбайнов и обнаружил массу фактов разгильдяйства, лени, бестолковости тогдашнего районного менеджмента, выражаясь современным языком. Заменил нескольких руководителей, от призывов перешел к программкам и графикам, к проверке обещаний. Результаты не замедлили сказаться.
Летом 1984 года звоню Ельцину:
— Борис Николаевич, вы обещали дать возможность защитить диссертацию. Мне нужны творческий отпуск для сдачи кандидатских экзаменов и командировка в Ленинград.
— Отпуск не дам. Командировку — пожалуйста.
Без разрешения Ельцина ни один первый секретарь не имел права покинуть вверенную ему территорию. В Ленинграде встречали приветливо, проблем с гостиницей, транспортом никаких. И так несколько раз. Причем каждый раз Ельцин по этому поводу звонил своему питерскому коллеге Зайкову.
Защита прошла без «черных шаров».
Спустя 16 лет ради любопытства заглянул в Восточный институт огнеупоров. В 5-этажном здании институтом практически не пахло: сплошь коммерческие фирмы и фирмочки. На старом месте нашел лабораторию петрографии, ее руководитель, профессор В.А. Перепелицын, вытащил из стола большой конверт, на котором красовалась надпись: «Неспетая песня». Улыбаясь, Владимир Алексеевич спросил:
— Ну что? Споем?
Это был план совместной с ним книги, возвращенный в 1985 году московским «Металлургиздатом» по причине полной загрузки издательства
Конец текста 555 страницы
— Ну к что решили?
Проведя бессонную ночь, я лишь под утро пришел к пониманию бесполезности борьбы с Ельциным.
— Мне не нужны разноглазые красавицы, которые, как и я, дилетанты в сельском хозяйстве. Поэтому вторым должен быть председатель колхоза «Искра» Нижников Михаил Иванович.
— Это надо понимать как ваше согласие быть кандидатом в первые
секретари? — уточнил Борис Николаевич и повернулся лицом ко мне. Я кивнул, не желая произносить «да».
После первого перерыва конференции и начала прений Ельцин шепнул мне на ухо:
— Кандидатура Нижникова проходит.
Мы сидели в президиуме за одним столом.
Итоги конференции, смену партийной власти пришлось «обмывать», хотя традицию эту не приемлю по сей день.
Работа в горкоме радости не доставляла не только из-за двойного снижения зарплаты. Я всегда исходил из собственного тезиса: не может быть хорошей идеологии при плохой экономике. Поэтому с головой ушел в изучение ферм, агротехники, комбайнов и обнаружил массу фактов разгильдяйства, лени, бестолковости тогдашнего районного менеджмента, выражаясь современным языком. Заменил нескольких руководителей, от призывов перешел к программкам и графикам, к проверке обещаний. Результаты не замедлили сказаться.
Летом 1984 года звоню Ельцину:
— Борис Николаевич, вы обещали дать возможность защитить диссертацию. Мне нужны творческий отпуск для сдачи кандидатских экзаменов и командировка в Ленинград.
— Отпуск не дам. Командировку — пожалуйста.
Без разрешения Ельцина ни один первый секретарь не имел права покинуть вверенную ему территорию. В Ленинграде встречали приветливо, проблем с гостиницей, транспортом никаких. И так несколько раз. Причем каждый раз Ельцин по этому поводу звонил своему питерскому коллеге Зайкову.
Защита прошла без «черных шаров».
Спустя 16 лет ради любопытства заглянул в Восточный институт огнеупоров. В 5-этажном здании институтом практически не пахло: сплошь коммерческие фирмы и фирмочки. На старом месте нашел лабораторию петрографии, ее руководитель, профессор В.А. Перепелицын, вытащил из стола большой конверт, на котором красовалась надпись: «Неспетая песня». Улыбаясь, Владимир Алексеевич спросил:
— Ну что? Споем?
Это был план совместной с ним книги, возвращенный в 1985 году московским «Металлургиздатом» по причине полной загрузки издательства
Конец текста 555 страницы
Сайт посвящен 100-летию со дня рождения моего отца Сиваша Григория Федоровича, который родился 27 сентября 1908 года по старому стилю в с. Петропавловке, Бердянского уезда, Таврической губернии; в настоящее время с. Тарасовка, Пологовского района, Запорожской области в России и всем, кто его знал, со словами благодарности.