Начало текста 322 страницы
Поехали «навпростець», точнее, по маршруту, по которому отец по ночам уходил из плена.
Плутали по полям и фермам, каждый раз забираясь в тупик. Наконец во второй половине дня, умаявшись в жару на пыльных проселках и полевках, решил ехать по солнцу и карте. При въезде в село Чубаревку, названную в честь одного из председателей Совнаркома Украины В.Я. Чубаря, родившегося в этом селении, несколько расстроенный отец воскликнул:
— Надо же, я перепутал Чубаревку с Чапаевкой.
Ефимия Федоровна, старшая сестра отца, в гости к которой мы заехали, кряжистая пожилая женщина, с внушительным фамильным носом и цепким, умным взглядом, посмотрев на меня, сказала:
— Сынок, тебе надо отдохнуть!
И повела меня в клетушку, где стояла кровать, огороженная ширмой. Я заметил тогда с некоторым удивлением доброжелательную заинтересованность во взгляде пожилой женщины. Как теперь знаю, ей было 70 лет. Потеряв к тому времени трех сыновей, испортив отношения с оставшимся, младшим сыном Николаем, она с благосклонным интересом посмотрела на своего племянника. Представляю сейчас, сколько бесценной родословной информации она могла мне выдать, какие чувства встрепенулись в ее много повидавшей душе. Но фамильная сдержанность и тактичность, горделивая скромность бывшей красавицы не позволили ей предлагать уставшему племяннику «пустые» разговоры. А мне, 34-летнему балбесу, поглощавшему, не задумываясь, любую, нужную и ненужную, информацию, стоило бы только рот открыть, спросить свою единственную тетю о своих предках, о ее жизни. Ведь ради чего ехал за сотни верст. Не спросил и даже не подумал тогда об этом. Если бы подумал позже, мог написать письмо. Не написал, не спросил...
Громкие разговоры Саввы Даниловича и гостей, сидевших за столом на улице, не давали возможности задремать. Я вышел во двор, подошел к «жигуленку», у которого находилась моя жена Нина. Как-то незаметно около нас оказался Савва Данилович.
— Ну, Виктор, рассказывай, как наворовал денег на машину, — задал он, ехидно улыбаясь, свой вопрос.
— Почему наворовал? — ответил я, скрывая возмущение, вопросом на вопрос.
— А потому, что в нашей стране честно заработать на автомобиль нельзя, — последовал ответ. Рассказывать крестьянину, что главный энергетик крупного, стабильно работающего завода мог без проблем заработать нужную для покупки автомобиля сумму, будучи, кроме того, активным изобретателем и преподавателем вечернего техникума, я не стал.
Разговор перешел на военный период. Савва Данилович подробно рассказал свою эпопею:
Конец текста 322 страницы
Поехали «навпростець», точнее, по маршруту, по которому отец по ночам уходил из плена.
Плутали по полям и фермам, каждый раз забираясь в тупик. Наконец во второй половине дня, умаявшись в жару на пыльных проселках и полевках, решил ехать по солнцу и карте. При въезде в село Чубаревку, названную в честь одного из председателей Совнаркома Украины В.Я. Чубаря, родившегося в этом селении, несколько расстроенный отец воскликнул:
— Надо же, я перепутал Чубаревку с Чапаевкой.
Ефимия Федоровна, старшая сестра отца, в гости к которой мы заехали, кряжистая пожилая женщина, с внушительным фамильным носом и цепким, умным взглядом, посмотрев на меня, сказала:
— Сынок, тебе надо отдохнуть!
И повела меня в клетушку, где стояла кровать, огороженная ширмой. Я заметил тогда с некоторым удивлением доброжелательную заинтересованность во взгляде пожилой женщины. Как теперь знаю, ей было 70 лет. Потеряв к тому времени трех сыновей, испортив отношения с оставшимся, младшим сыном Николаем, она с благосклонным интересом посмотрела на своего племянника. Представляю сейчас, сколько бесценной родословной информации она могла мне выдать, какие чувства встрепенулись в ее много повидавшей душе. Но фамильная сдержанность и тактичность, горделивая скромность бывшей красавицы не позволили ей предлагать уставшему племяннику «пустые» разговоры. А мне, 34-летнему балбесу, поглощавшему, не задумываясь, любую, нужную и ненужную, информацию, стоило бы только рот открыть, спросить свою единственную тетю о своих предках, о ее жизни. Ведь ради чего ехал за сотни верст. Не спросил и даже не подумал тогда об этом. Если бы подумал позже, мог написать письмо. Не написал, не спросил...
Громкие разговоры Саввы Даниловича и гостей, сидевших за столом на улице, не давали возможности задремать. Я вышел во двор, подошел к «жигуленку», у которого находилась моя жена Нина. Как-то незаметно около нас оказался Савва Данилович.
— Ну, Виктор, рассказывай, как наворовал денег на машину, — задал он, ехидно улыбаясь, свой вопрос.
— Почему наворовал? — ответил я, скрывая возмущение, вопросом на вопрос.
— А потому, что в нашей стране честно заработать на автомобиль нельзя, — последовал ответ. Рассказывать крестьянину, что главный энергетик крупного, стабильно работающего завода мог без проблем заработать нужную для покупки автомобиля сумму, будучи, кроме того, активным изобретателем и преподавателем вечернего техникума, я не стал.
Разговор перешел на военный период. Савва Данилович подробно рассказал свою эпопею:
Конец текста 322 страницы
Сайт посвящен 100-летию со дня рождения моего отца Сиваша Григория Федоровича, который родился 27 сентября 1908 года по старому стилю в с. Петропавловке, Бердянского уезда, Таврической губернии; в настоящее время с. Тарасовка, Пологовского района, Запорожской области в России и всем, кто его знал, со словами благодарности.