Начало текста 222 страницы
Махно немедленно приступил к переговорам с петлюровским командованием о сдаче на попечение украинского Красного Креста раненых махновцев, которых он, вопреки обычаю, не смог, вследствие быстроты отступления, сдать на попечение крестьян.
Переговоры увенчались успехом. От Махно приняли не только раненых, но и предложили занять возле Умани отдельный участок на петлюровском фронте. Махно, заняв участок фронта, попал в родную стихию.
Все эти «курени смерти», разные «черно-красно-серошлычники» и другие, с не менее эффектными названиями, полки, составлявшие как бы гвардию петлюровских войск, по существу были худшим видом партизан, не останавливающихся перед любым видом насилия, и понятно, что вольница Махно, с ее полным отрицанием даже признаков дисциплины, которая в петлюровских войсках все же существовала хотя бы в отношении деления чинов армии на казаков и старшин (офицеров), привлекла к себе все их симпатии, и скоро началось дезертирство петлюровцев к махновцам, значительно пополнившее состав махновской армии.
В то время на петлюровском фронте было полное боевое затишье. Мимо фронта тянулись бесчисленные обозы отступавших из Крыма и одесского района советских войск, перегруженных многочисленными семьями коммунистов...
Между тем Деникин занял Курск и подходил к Орлу. Казалось, настали последние дни большевизма. Но, углубляясь на Украину в поисках сочувствия у населения, привыкшего владеть собственной, а не общинной землей, стремясь использовать живые силы этого населения и получить хлеб, Деникин вместе с тем не посчитался с пронесшимся по всему этому обширному краю вихрем национального подъема, принявшим во многих случаях нездоровую окраску крайнего шовинизма.
Рассматривая все украинское движение лишь как кабинетно надуманное изобретение кучки интеллигентов зарубежного происхождения, Деникин допустил открытое столкновение с петлюровцами в первый же день занятия Киева из-за поднятия флага над зданием городской думы. Это столкновение привело к образованию нового фронта, и кроме того, у армии с этого момента оказался неустойчивый, часто враждебный ей тыл... Начались ожесточенные бои между добровольцами и махновцами, причем впервые махновцы познакомились с действием нового орудия гражданской войны — бронепоездами. Махновцы вообще не выносили действия артиллерии, а огонь с быстро и совершенно неожиданно появляющихся бронепоездов заставлял их разбегаться куда глаза глядят. Махно это видел и упорно начал искать выход из тяжелого положения...
Следует добавить, что Махно слаба владеет украинским языком, а «ридна мова», на которой пришлось тогда ему и его махновцам изъясняться, все больше и больше наводила его на мрачные мысли и вопросы. Махно совершенно ясно видел, что среди украинцев ему не то что первой, но даже
Конец текста 222 страницы
Махно немедленно приступил к переговорам с петлюровским командованием о сдаче на попечение украинского Красного Креста раненых махновцев, которых он, вопреки обычаю, не смог, вследствие быстроты отступления, сдать на попечение крестьян.
Переговоры увенчались успехом. От Махно приняли не только раненых, но и предложили занять возле Умани отдельный участок на петлюровском фронте. Махно, заняв участок фронта, попал в родную стихию.
Все эти «курени смерти», разные «черно-красно-серошлычники» и другие, с не менее эффектными названиями, полки, составлявшие как бы гвардию петлюровских войск, по существу были худшим видом партизан, не останавливающихся перед любым видом насилия, и понятно, что вольница Махно, с ее полным отрицанием даже признаков дисциплины, которая в петлюровских войсках все же существовала хотя бы в отношении деления чинов армии на казаков и старшин (офицеров), привлекла к себе все их симпатии, и скоро началось дезертирство петлюровцев к махновцам, значительно пополнившее состав махновской армии.
В то время на петлюровском фронте было полное боевое затишье. Мимо фронта тянулись бесчисленные обозы отступавших из Крыма и одесского района советских войск, перегруженных многочисленными семьями коммунистов...
Между тем Деникин занял Курск и подходил к Орлу. Казалось, настали последние дни большевизма. Но, углубляясь на Украину в поисках сочувствия у населения, привыкшего владеть собственной, а не общинной землей, стремясь использовать живые силы этого населения и получить хлеб, Деникин вместе с тем не посчитался с пронесшимся по всему этому обширному краю вихрем национального подъема, принявшим во многих случаях нездоровую окраску крайнего шовинизма.
Рассматривая все украинское движение лишь как кабинетно надуманное изобретение кучки интеллигентов зарубежного происхождения, Деникин допустил открытое столкновение с петлюровцами в первый же день занятия Киева из-за поднятия флага над зданием городской думы. Это столкновение привело к образованию нового фронта, и кроме того, у армии с этого момента оказался неустойчивый, часто враждебный ей тыл... Начались ожесточенные бои между добровольцами и махновцами, причем впервые махновцы познакомились с действием нового орудия гражданской войны — бронепоездами. Махновцы вообще не выносили действия артиллерии, а огонь с быстро и совершенно неожиданно появляющихся бронепоездов заставлял их разбегаться куда глаза глядят. Махно это видел и упорно начал искать выход из тяжелого положения...
Следует добавить, что Махно слаба владеет украинским языком, а «ридна мова», на которой пришлось тогда ему и его махновцам изъясняться, все больше и больше наводила его на мрачные мысли и вопросы. Махно совершенно ясно видел, что среди украинцев ему не то что первой, но даже
Конец текста 222 страницы
Сайт посвящен 100-летию со дня рождения моего отца Сиваша Григория Федоровича, который родился 27 сентября 1908 года по старому стилю в с. Петропавловке, Бердянского уезда, Таврической губернии; в настоящее время с. Тарасовка, Пологовского района, Запорожской области в России и всем, кто его знал, со словами благодарности.