Начало текста 129 страницы
На полках магазинчика хлеба не было. Решив, что это польский провокатор, на всякий случай спросили продавца.
— Пожалуйста! — последовал ответ. — И продавец подала булку хлеба, запаянную в золотистую фольгу. Считать хлеб деликатесом мы не догадались.
Вдоль железной дороги Варшава—Катовице обширные поля иссечены густой сеткой визуально наблюдаемых меж. На некоторых клочках коровы пахали в 1976 году землю. Подобную чересполосицу в Европе, а тем более коров в качестве тяглового скота, увидеть маловероятно. Польские коллективные хозяйства, сельские кооперативы, как потом удалось выяснить, влачили жалкое существование, разворовывались самими кооператорами. Не правда ли, знакомая песня.
И гордые поляки, начиная с 1945 года, многократно клянчили у Москвы «братскую помощь». Обрекая свой народ на голод, в частности, в 1947 году, Сталин кормил поляков и немцев. Много лет спустя мне попался на глаза реестр советских подаяний. Этот длинный список начинался пшеницей, оторванной у голодающего населения Страны Советов, и заканчивался неоднократными валютными вливаниями, в том числе в виде драгоценных металлов. Общая сумма «братской помощи» исчислялась многими миллиардами долларов. Долги Польши по валютным кредитам в начале 80-х годов достигли 40 млрд. долларов и в пересчете на душу населения были самыми высокими среди стран, входивших в СЭВ. Заводоуправления польских предприятий, например, металлургического завода им. Кослошко, были застланы импортными коврами и заставлены импортной мебелью. Лаборатории ведущих институтов напичканы зарубежной аппаратурой. Но на том же заводе им. Костюшко в цехах грязи было по колено. На официальной встрече с польским министром, приехавшим в Свердловск, накануне появления «Солидарности», спросил о валютных долгах и «братской помощи». Ответ был краток:
— Мир не без добрых людей. А что касается «братской помощи», так вы платили за нашу лояльность!
И домыслы А. Буровского, что русские завидовали богатству поляков, их спокойной организации жизни и даже чистым уборным, выглядят смешными. Да, советские солдаты, освобождая Европу от фашистов, удивлялись богатству и ухоженности немецких фольварков и одновременно поражались польской жадности, с которой миллионы поляков, переждавших войну за пределами своей родины, захватывали оставленные немцами, например, в Силезии, жилые дома и хозяйственные постройки, не пуская в них даже своих освободителей. Об этом слышал от рядовых участников боев в Польше. Между прочим, именно Сталин, которому поляки не могут простить разгром Варшавского восстания, вернул Польше ее Балтийское побережье, подарил Западную Силезию с ее углем и металлургией.
Конец текста 129 страницы
На полках магазинчика хлеба не было. Решив, что это польский провокатор, на всякий случай спросили продавца.
— Пожалуйста! — последовал ответ. — И продавец подала булку хлеба, запаянную в золотистую фольгу. Считать хлеб деликатесом мы не догадались.
Вдоль железной дороги Варшава—Катовице обширные поля иссечены густой сеткой визуально наблюдаемых меж. На некоторых клочках коровы пахали в 1976 году землю. Подобную чересполосицу в Европе, а тем более коров в качестве тяглового скота, увидеть маловероятно. Польские коллективные хозяйства, сельские кооперативы, как потом удалось выяснить, влачили жалкое существование, разворовывались самими кооператорами. Не правда ли, знакомая песня.
И гордые поляки, начиная с 1945 года, многократно клянчили у Москвы «братскую помощь». Обрекая свой народ на голод, в частности, в 1947 году, Сталин кормил поляков и немцев. Много лет спустя мне попался на глаза реестр советских подаяний. Этот длинный список начинался пшеницей, оторванной у голодающего населения Страны Советов, и заканчивался неоднократными валютными вливаниями, в том числе в виде драгоценных металлов. Общая сумма «братской помощи» исчислялась многими миллиардами долларов. Долги Польши по валютным кредитам в начале 80-х годов достигли 40 млрд. долларов и в пересчете на душу населения были самыми высокими среди стран, входивших в СЭВ. Заводоуправления польских предприятий, например, металлургического завода им. Кослошко, были застланы импортными коврами и заставлены импортной мебелью. Лаборатории ведущих институтов напичканы зарубежной аппаратурой. Но на том же заводе им. Костюшко в цехах грязи было по колено. На официальной встрече с польским министром, приехавшим в Свердловск, накануне появления «Солидарности», спросил о валютных долгах и «братской помощи». Ответ был краток:
— Мир не без добрых людей. А что касается «братской помощи», так вы платили за нашу лояльность!
И домыслы А. Буровского, что русские завидовали богатству поляков, их спокойной организации жизни и даже чистым уборным, выглядят смешными. Да, советские солдаты, освобождая Европу от фашистов, удивлялись богатству и ухоженности немецких фольварков и одновременно поражались польской жадности, с которой миллионы поляков, переждавших войну за пределами своей родины, захватывали оставленные немцами, например, в Силезии, жилые дома и хозяйственные постройки, не пуская в них даже своих освободителей. Об этом слышал от рядовых участников боев в Польше. Между прочим, именно Сталин, которому поляки не могут простить разгром Варшавского восстания, вернул Польше ее Балтийское побережье, подарил Западную Силезию с ее углем и металлургией.
Конец текста 129 страницы
Сайт посвящен 100-летию со дня рождения моего отца Сиваша Григория Федоровича, который родился 27 сентября 1908 года по старому стилю в с. Петропавловке, Бердянского уезда, Таврической губернии; в настоящее время с. Тарасовка, Пологовского района, Запорожской области в России и всем, кто его знал, со словами благодарности.