Начало текста 127 страницы
«Удивительная была эта земля: полууснувшая, но сохранившая на себе следы давнего человеческого пребывания... Повсюду не счесть курганов, и не столь давно насыпанных, и стародавних, поросших уже лесом. Здесь тоже, как и на Диком Поле, являлись по ночам духи и призраки, а у костров старые запорожцы рассказывали друг другу небывальщины... Земля была негостеприимная и недоступная; насельников к тому же — стоило им сколько-нибудь обжиться и обзавестись хозяйством — разоряли татарские набеги. Обычно заглядывали сюда только запорожцы ради бобровых хвостов или зверя и рыбы, ибо в мирное время большая часть низовых разбредалась из Сечи по всем рекам, ярам, лесам и зарослям на охоту или, как называли это, «на промысел», рыская в местах, о существовании которых мало кому было известно...
Но лишь тогда закипела жизнь, когда край этот перешел во владение князей Вишневецких. Князь Михаил, женившись на Могилянке, усерднее принялся обживать свой заднепровский удел: привлекал людей, заселял пустоши, позволял до тридцати лет не платить податей, строил обители и вводил свое княжеское право. Даже поселенец, невесть когда пришедший на эти земли и полагавший, что хозяйствует на собственном наделе, охотно превращался в княжеского оброчника, так как за подать свою обретал могучее княжеское попечение, защищавшее его от татар и от худших порой, чем татары, низовых».
Талант писателя, несмотря на его националистическую ориентацию, не позволяет ему кривить душой и вносить элементы полонизации в описание процесса освоения приднепровского края. А чего стоит несомненно русское выражение «на промысел». Иеремия Вишневецкий стал католиком только в 19 лет, после обучения у иезуитов во Львове, в Италии и Испании. Его титулы: князь, господин, воевода русский — однозначно не польские.
Однако в современном украинском учебнике написано: «Польские магнаты — Вишневецкие и Потоцкие...» Но если украинским писакам трудно признаться, что русские князья и воеводы осваивали земли Украины, то что заставляет русских отказываться от своей истории. Ведь в знаменитой по сей день трилогии Сенкевича («Огнем и мечом», «Потоп», «Пан Володыёвский») действует, строго говоря, всего один поляк — пан Заглоба. Все остальные герои — русская шляхта плюс один иноземец — Кетлер.
И хотя Сенкевич даже намека не допускает, что это русская шляхта, за исключением Вишневецкого, кичливо восклицает: «Вот какие у нас предки!» Но стоит посмотреть их происхождение, имена, детали биографий, чтобы в недоумении воскликнуть:
Конец текста 127 страницы
«Удивительная была эта земля: полууснувшая, но сохранившая на себе следы давнего человеческого пребывания... Повсюду не счесть курганов, и не столь давно насыпанных, и стародавних, поросших уже лесом. Здесь тоже, как и на Диком Поле, являлись по ночам духи и призраки, а у костров старые запорожцы рассказывали друг другу небывальщины... Земля была негостеприимная и недоступная; насельников к тому же — стоило им сколько-нибудь обжиться и обзавестись хозяйством — разоряли татарские набеги. Обычно заглядывали сюда только запорожцы ради бобровых хвостов или зверя и рыбы, ибо в мирное время большая часть низовых разбредалась из Сечи по всем рекам, ярам, лесам и зарослям на охоту или, как называли это, «на промысел», рыская в местах, о существовании которых мало кому было известно...
Но лишь тогда закипела жизнь, когда край этот перешел во владение князей Вишневецких. Князь Михаил, женившись на Могилянке, усерднее принялся обживать свой заднепровский удел: привлекал людей, заселял пустоши, позволял до тридцати лет не платить податей, строил обители и вводил свое княжеское право. Даже поселенец, невесть когда пришедший на эти земли и полагавший, что хозяйствует на собственном наделе, охотно превращался в княжеского оброчника, так как за подать свою обретал могучее княжеское попечение, защищавшее его от татар и от худших порой, чем татары, низовых».
Талант писателя, несмотря на его националистическую ориентацию, не позволяет ему кривить душой и вносить элементы полонизации в описание процесса освоения приднепровского края. А чего стоит несомненно русское выражение «на промысел». Иеремия Вишневецкий стал католиком только в 19 лет, после обучения у иезуитов во Львове, в Италии и Испании. Его титулы: князь, господин, воевода русский — однозначно не польские.
Однако в современном украинском учебнике написано: «Польские магнаты — Вишневецкие и Потоцкие...» Но если украинским писакам трудно признаться, что русские князья и воеводы осваивали земли Украины, то что заставляет русских отказываться от своей истории. Ведь в знаменитой по сей день трилогии Сенкевича («Огнем и мечом», «Потоп», «Пан Володыёвский») действует, строго говоря, всего один поляк — пан Заглоба. Все остальные герои — русская шляхта плюс один иноземец — Кетлер.
И хотя Сенкевич даже намека не допускает, что это русская шляхта, за исключением Вишневецкого, кичливо восклицает: «Вот какие у нас предки!» Но стоит посмотреть их происхождение, имена, детали биографий, чтобы в недоумении воскликнуть:
Конец текста 127 страницы
Сайт посвящен 100-летию со дня рождения моего отца Сиваша Григория Федоровича, который родился 27 сентября 1908 года по старому стилю в с. Петропавловке, Бердянского уезда, Таврической губернии; в настоящее время с. Тарасовка, Пологовского района, Запорожской области в России и всем, кто его знал, со словами благодарности.